Несмотря на громкие протесты защитников диких животных, правительство Австралии подняло в этом году квоту на отстрел кенгуру, установив ее в 6,9 миллиона животных. Австралийская индустрия мяса и кожи кенгуру процветает, зарабатывая в последнее время по 128 миллионов долларов в год.
У Австралии всегда были непростые отношения со своей сумчатой святыней. Она вместе со страусом эми красуется на гербе страны, целые поколения детей выросли в 1960 и 1970 годы на телесериале про "Скиппи" вроде знакомого российскому зрителю сериала "Лэсси". Сами себя австралийцы называют "валлаби", так же, как не самых крупных кенгуру (так новозеландцы зовут себя "киви").
Но фермеры считают их вредителями и жалуются, что они объедают овец и травят посевы. А водители в сельской местности вынуждены с закатом останавливаться до рассвета на обочинах, чтобы не столкнуться с быстроногими символами государства.
Самое удивительное то, что в последние десять лет австралийцы стали потреблять мясо сумчатых в пищу после того, как австралийские штаты в начале 1990 годов один за другим отменили соответствующий запрет. Но массовой продажи мяса кенгуру в супермаркетах пока все же нет: многих австралицев коробит от мысли съесть стейк из "Скиппи" (попробуйте только представить себе американца, заказывающего в ресторане "Лэсси" с кровью или хорошо прожаренную!) Но знаменитые шеф-повара превозносят нежирную кенгурятину с ароматом настоящей дичи. Идут даже разговоры о разведении этих животных на мясных фермах.
Между тем первые европейские переселенцы воспринимали кенгуру в первую очередь именно как дичь, как основной источник мяса. Власти поселений нанимали охотников и обязывали высланных в Австралию уголовников остреливать кенгуру, чтобы обеспечить население едой. Фермеры отстреливали их как конкурентов своих овец. Процветала даже спортивная охота на кенгуру вроде британской охоты на лис.
И уж, конечно, испокон веков охотились на кенгуру аборигены, поселившиеся на континенте 40--60 тысяч лет назад. Мясо, естественно, шло в еду, из шкур делали одежду, одеяла и тару для воды, из кости -- иголки. Охотились с бумерангами, дубинками, копьями. В Австралии насчитывается около 500 племен аборигенов, каждое со своим языком, своей культурой, своими способами охоты.
А 4000 лет назад за аборигенами последовали новые переселенцы -- дикие собаки динго. Для нынешних фермеров -- это враг, уничтожающий их домашних животных. Для кенгуру -- это враг, поедающий их самих, особенно там, где водится мало кроликов. Последних динго явно предпочитают кенгуру. И неудивительно: кролика догнать гораздо легче.
Кстати, в правильности правительственной оценки поголовья кенгуру можно усомниться, считает эксперт по этим сумчатым из Университета Нового Южного Уэллса Дэвид Крофт. Наблюдения с воздуха грешат большой приблизительностью, и на самом деле стадо может насчитывать и 60, и всего 20 миллионов голов -- слишком большой разброс, чтобы принимать действительно научные решения по контролю над общим поголовьем.
Этот контроль -- главное обоснование санкционированного отстрела. Между тем, указывает Крофт, есть свидетельства, говорящие о том, что отстрел ведет лишь к... увеличению поголовья. Охотники предпочитают животных покрупнее, то есть самцов. Изменение в стаде пропорции в пользу самок, как это ни странно, сильно меняет их интимные пристрастия, в результате чего появляется больше детенышей при общем измельчании животных.
...Луна была в третьей четверти, и, когда она взошла, начался легкий бриз, от которого пошли волны по траве высотой с полчеловеческого роста. "Условия далеко не идеальны", -- ворчал профессиональный охотник на кенгуру, отец трех детей Дэвид Бэрки. Слишком светлая луна и шуршание травы делали животных пугливее. Но, несмотря на ворчание, к четырем утра Бэрки подстрелил 28 кенгуру и дикого кабана, заработав за ночь 300 с лишним долларов. Кенгуру у него принимают по весу -- 12 центов за фунт.
Даже у Бэрки, который ежегодно отстреливает до 500 кенгуру, есть сомнения по поводу нынешних квот. Их не стало меньше, чем 20 лет назад, когда он начал охоту, но, говорит Бэрки, животные стали мельче. "А я бы хотел охотиться на них и через пять и через десять лет".
У защитников дикой природы не сомнения, а яростные возражения. В Британии они добились запрета на продажу кенгурятины в супермаркетах и ведут борьбу за запрет на одежду и обувь из кожи кенгуру (особенной популярностью пользуется спортивная обувь).
"Это жестокая, отвратительная индустрия, -- возмущается Мэриленд Уилсон, одна из самых упорных защитниц кенгуру в Австралии. -- Кенгуру -- священное животное. Это символ Австралии. Но это символ, обагренный кровью".
Из-за постоянных нападок индустрия кенгуру старается не привлекать к себе особого внимания и постоянно подчеркивает, что отстрел ведется гуманными методами. Животных разрешено убивать только выстрелом в голову. В результате только профессиональные охотники, имеющие специальную лицензию, могут вести отстрел. Но борьба вокруг него не стихает.
По имени "Я не понимаю"
Когда европейцы впервые увидели этих удивительных животных, они спросили у аборигенов, что это такое. Один из них ответил: "Кенгуру", что на языке местного племени означало "я не понимаю". Члены экспедиции капитана Кука, в свою очередь, не знали туземного языка и решили, что это название прыгучего существа.
Член экспедиции Джеймса Кука сэр Джозеф Бэнкс писал в своем дневнике: "Животных мы видели мало и немногих из увиденных смогли поймать. Самых больших местные жители называют "кенгуру". Они отличаются от европейских (да и вообще любых) животных, о которых я слышал или читал. (...) Самое большое из тех, что подстрелили, весило 84 фунта (то есть около 40 кг: 1 фунт = 453,6 грамма. -- Прим. ЭП). Их легко отличить ото всех других млекопитающих потому, что они бегают, а вернее прыгают на задних конечностях, а передние согнутыми держат близко к груди. Таким образом они передвигаются так быстро, что моя гончая не могла за ними угнаться".
Большие кенгуру развивают скорость до 60 километров в час и легко преодолевают препятствия высотой в 3 метра. Длина прыжка на большой скорости -- от 9 до 13,5 метра, почти полет! Всего их насчитывается более 40 видов -- от самых маленьких до тех, что выше человеческого роста. Питаются в основном травой и, хотя горба у них нет, могут, как верблюды, не пить по несколько месяцев. Днем они отдыхают где-нибудь в тени, а пасутся вечером и ночью, когда становится прохладнее.
Австралийцы, живущие в буше, нередко держат кенгуру в качестве домашних животных, как держат кошек. Обычно питомцами становятся осиротевшие кенгурята, мать которых, например, попала под машину, пересекая дорогу. Если котят в англоязычных странах часто называют Томами и Пусси, то для прыгучих братьев наших меньших обычное имя -- Джоуи (joey), что по-австралийски и означает "кенгуренок". Самец кенгуру -- это бумер (boomer -- что-то вроде "скачущий на полной скорости"), а самка -- флайер (flyer -- летунья).
Семья, приютившая джоуи, старается создать такие условия, когда детеныш скорее и легче осваивается в новой обстановке. Прежде всего обычно шьют мешок, напоминающий джоуи сумку его мамы. Потом выбирают местечко, защищенное от непогоды и на достаточном расстоянии от камина, где и закрепляют большой плотный мешок, делают в нем прорезь, как в сумке мамы-кенгуру, и кладут туда джоуи вместе с бутылкой теплого молока. Так удается спасти многих кенгурят. Вскоре они сами ныряют в новую сумку, как к родной матери.
Когда подрастут, кенгурята встречают хозяев даже не с кошачьей, а с собачьей радостью, прыгая и обнимая их передними лапами. Ну а когда совсем вырастут, ни в бумеров, ни в флайеров их не переименовывают: так и живут с кличкой Джоуи.